Лучший гарпунщик - Страница 41

- Около двух процентов. - явно из школьного курса ответила Вера.

- А что на остальных?

- Где ничего, а где пока и не был никто. - пожала она плечами. - Людей мало, едва успевают справляться с той землей, что у них есть.

- А кто где живет? - спросил я. - Как понять?

- Вон пунктиры красные. - показала она пальцем. - Это границы. К западу - франки, к востоку - мусульмане.

- А дальше что к востоку? - перескочил я пальцем за следующий пунктир.

- Дикая территория. - ответила девочка. - А дальше азиаты какие-то живут, но турки с ними не общаются вообще, а нам туда ходу нет. Живут себе и живут, в общем, нам не мешают, а мы - им.

Если я все правильно понимаю, то россыпь островов смело уходит куда-то в бывший Китай, так что появление азиатов тех краях не слишком удивляет.

- А вот это что за пятна?

Я показал на несколько заштрихованных зон на материке, а заодно и некоторых группах островов.

- Это опасные области. Там что-то осталось от старого мира, что теперь в этих местах жить не дает.

- В смысле? - заинтересовался я.

- Отрава всякая. - пожала она плечами. - Люди там не живут, даже дикари. Уроды какие-то попадаются, люди рассказывали, кто раньше бывал. Церковь велит таких сразу убивать, как только увидишь.

- Радиация? - спросил я, опасаясь, что Вера даже не знает, что это такое.

Но ошибся, ответила она сразу, вопросу моему не удивившись:

- И радиация, и химия какая-то осталась. Раньше хуже было, постепенно очищается. Но есть места куда человеку нельзя. Или можно, но очень ненадолго. И только пьяному.

На последней фразе она засмеялась, а мне вспомнилась история про единственных выживших поблизости от Чернобыльского взрыва - работниках бойлерной, которые валялись в тот момент пьяными в дрова. Ну что же, помнят люди, как эффективно бороться с радиацией.

- А это что? Можно глянуть? - спросил я, обнаружив висящую на стене винтовку с длинным стволом.

- Конечно, смотри. - кивнула девочка. - Это «школьная винтовка», их так у нас называют.

- А почему? - удивился я.

- Потому что с десяти лет такую дают каждому ученику и учат стрелять. - объяснила она. - А ты должен отработать ее цену, пока школу закончишь, и затем уносишь ее с собой. Не отработал - лентяй, все смеяться будут.

Винтовка, как и все остальное местное оружие, поражала качеством изготовления. Она была однозарядной, с продольно скользящим поворотным затвором, ложей красноватого дерева и восьмигранным стволом синевато-дымчатого оттенка. Сверху на ствольной коробке был откидной прицел с разметкой на пятьсот метров, сбоку маленькая табличка с именем девочки «Вера Светлова». И все, никаких там дарственных надписей или чего-то другого.

Рядом на крюке висел небольшой патронташ, который я открыл, не удержавшись. Достал один патрон, покрутил в руках. Больше всего на «мелкашку-переростка» похож, но гильза все же довольно длинная. Точно, видел такой в магазине. И был раньше подобный патрон, специально против собак, для револьверов «велодог». Название такое, потому что публика на велосипедах каталась, а собаки ей портки рвали. Почтальонам в особенности. Ну и начали продавать компактные револьверы для противособачьей обороны, а патроны как раз на эти похожи были.

- Это что за калибр? - спросил я.

- Шесть миллиметров «детский», - ответила Вера. - Он только в таких винтовках. А такие винтовки только школьникам достаются. Другое дело, что потом до самой старости многие из них стреляют - гильзы самые дешевые, выгодно тем, кто практикуется много. Еще охотятся с ними часто.

Тут она мне про важное напомнила, о чем я и спросил немедленно:

- Насчет практики: а где пострелять можно? Ни винтовка не пристреляна, ни револьвер. Так не годится, особенно если я твой «защитник».

- В дюны можно выйти, туда, - она махнула рукой, указывая вдоль береговой линии, на восток. - Можем после преподобного сходить. Хочешь?

- Конечно, - ответил я. - А тебе не говорили, что если хочешь стрелять уметь, то надо тренироваться?

- Я на купчиху готовилась, а не на стрелка. - улыбнулась она лукаво, явно издеваясь. - Счеты там, дебет с кредитом, «итого» писать в книге.

- Ну а раз со мной связалась, то будешь и на стрелка, - безапелляционно заявил я. - Сама в подопечные напросилась.

- Тогда я ее с собой возьму. - сказала она, протягивая руку за своим оружием.

Я отдал ей винтовку, а затем спросил, подумав:

- Ты мне вот что скажи… даже девочек стрелять учат. А приходится им потом стрелять?

- Бывает. - ответила Вера буднично, запихивая винтовку в чехол. - Кто на островах живет, куда турки налетают. Здесь вот с неграми стычки бывают. Разбойники есть. Пираты есть. Турки ходят в наши воды за добычей.

- А вы?

- А мы - в их воды. - откровенно ответила она. - Не я, конечно, но ватаги охотников сбиваются. В общем, многим в жизни стрелять случается.

Оставив возившегося с машиной Ивана «на хозяйстве», мы направились в город. Прошли по уже знакомой набережной, постепенно заполнявшейся людьми и повозками. Из транспорта доминировали все больше длинные монументальные дроги, влекомые крепкими лошадьми-тяжеловозами, на которых доставляли товар к судам. Шумели грузчики, слышались свистки бригадиров, где-то устанавливали с грохотом и звоном сборный металлический кран с длинной стрелой, приводимый в действие лебедкой. Было пыльно, шумно, громко, в общем, порт жил своей жизнью.

- Нам тоже товара прикупить надо. - сказала вдруг целеустремленно шагавшая вперед Вера. - Деньги остались кое-какие, загрузимся сидром. Он на Большом Скате хорошо продается, не растут у нас яблоки. Если пустыми придем, дядя точно ругаться будет.