Когда вернулся в порт, то столкнулся у трапа с Аглаей.
- Ну и как ты можешь оправдаться? - спросила она сходу, даже не поздоровавшись.
Оправдался все же, рассказал про то, как ночью яхту караулил. Поверила и даже посочувствовала, хоть и предупредила, что если еще раз так на остров приеду, а ей на глаза не покажусь, то дорогу к ее усадьбе могу забыть сразу и навсегда - не понадобится больше.
Затем снова началась суета с верфью, Иван-моторист раскочегарил стирлинг на яхте, а Глеб взялся перегнать ее к верфи, на которой радостный Илларион поджидал аванса. В общем, процесс пошел. Потом подъехала Вера, вручила мне письмо, которое сообщало, что заседание суда по определению совершеннолетия Веры Светловой состоится в следующую пятницу, и что я обязан там быть. Ну, это само собой.
Вера явно волновалась, пришлось сказать что прорвемся, куда денемся. Потом появился Федька и попросился ко мне в экипаж. Первая ласточка, так сказать. К удивлению моему, отпустили его легко. К вечеру приехал верхом Петр Байкин и предложил себя в «экспедиционную команду».
- Так у тебя работа есть вроде? - удивился я.
- А ты мне плати больше, - заявил он просто и откровенно. - Да и к военному делу я лучше приспособлен.
Это да, верно, это я заметил еще по бою у брода, там Петр командовал толково. Да и мужик он вроде надежный, с доброй репутацией в городе, так что согласился я сразу. Вот так, всего день здесь, а двое уже в экипаже. А главное - двое помощников на суше, потому что суеты и беготни будет сейчас много, я вон даже домой до сих пор не попал.
Снова приехала Аглая, привезла мне обед из таверны, в судочках на ручке. Сжалилась, в общем. Заодно вырвала обещание приехать к ней вечером, как дела все растолкаю. Приеду, куда я теперь денусь…
Пошел на верфь, где судно уже пристроили к кильбанке, столкнулся с Илларионом.
- Алексий! - окликнул он меня. - Ты же переименовывать собирался яхту так?
- Так, - остановился я.
- А назовешь-то как? Что писать?
- Пиши «Аглая», - сказал я ему.
Трудно самому догадаться, что ли?
Конец первой части.